Моя бабушка.
Моя бабушка Вера Михайловна Волкова родом из Курской области. Там, в Суджанском районе, в деревне Конопельки, в семи километрах от городу, она и родилась вместе со своими сёстрами и братом, а до них родился там отец их Михаил уже со своими сёстрами и братьями, а ещё до него - и их отец Матвей. И ведь, верно, и до него были-жили-рожались в деревне наши предки, однако, сие остаётся сокрытым.

Марья Ивановна, мама семейства.
Мама, Марья Ивановна, она была Сталину ровесница, с 1878 года. А Михаил её на два-три года старше. Было у них всего 10 детей: трое поумирало, остались 6 дочерей и 1 сын. Баба Вера младшая была. Сёстры у неё были: Гарпена - старшая (с 1-го года), Нюра (3-го года), Марфуша (15-го года), Катя (07-го) и Таня (09-го). Николай был с 19-го. Вера же была с 20-го года по паспорту, а так с 22-го.

Михаил был хозяин.
Михаил Волков отец бабы Веры был хозяин, как и его отец. Был и дом большой, и семья - жили хорошо. Завод свой был - кирпичи сами делали. И садик свой - яблоки Антоновские, и другое. Закупщик приезжал - вот, они сдавали ему. Михаил в Турцию ездил за тканями-полотном. Ещё в церкви пел на клиросе, по праздникам, ну, престол если. Раньше так было.

Матвей, её дедушка.
Матвей, дедушка бабы Веры, а её словами "моего отца отец", был очень хозяйственный, он был портной. У него были 3 сына и 2 дочери. И брат его, недоразвитый от рождения, жил с ними. Они овец держали. Он шубы делал. Очень умелый был: красил, разделывал овчину, ведь её и хромом надо.

Михаил - старший сын.
Михаил был старший, братья у него были Илюха и Степан. Тогда так было: когда старший вырастает, его отделяют, строят ему дом. Он женится, хозяйство своё заводит. Так с Михаилом и было, а дядя Илюха с отцом жил. Дома их прямо рядом стояли: отца Матвея и сына его Михаила.

Бабушка бабушки.
У бабы Вера была бабушка, жена Матвея, мать Михаила. Бабушка была ростом небольшая. Когда родители бабы Веры уезжали куда в гости: у них кони были - хорошие такие, красивые, бабка приходила. А на праздник, ну, на престол, на ночь ведь оставались в гостях. И бабка присматривала за детьми, чтоб они ничего такого не делали.

Степан, брат Михаила.
Степан, самый младший сын, в царской армии офицером служил. Гусаром был. И шапка у него с кокардой была, красивая такая, как у французов. А как пришёл со службы, так заболел. Как говорили в деревне, туберкулезом. И помер, молодой помер. То ещё до раскулачки.

Дядя Илюха, брат Михаила.
Когда всех раскулачивали взяли дядю Илюху - отправили его на Соловки, но он сбежал оттуда. Ездил, скрывался, по знакомым ходил. Как заварушка (раскулачивание) кончилась, он вернулся в деревню. С сыном потом жил, Юркой. В 80 лет умер.

Сараи, амбары и клуни.
У Михаила всё было. Сараи были хорошие, и клуня была: туда всё складывали, здоровая клуня, и амбары. А в амбарах была гречка, просо, ячмень, овёс, рожь, пшеница. И сахарная свёкла была. К нему ведь и просить приходили, ну, там если неурожай, те кто победнее: кум приходил - дай муки. Он берёт это, не ведро называлось - деревянные такие. Туда пуд входил, и попёр!

Раскулачили.
В году 29, 30-ом раскулачили их, из хаты выгнали, всё забрали, коров увели. А он убежал. В Харьков уехал с золотом, а дядю Илюху взяли - на Соловки отправили, но он убежал потом. А Михаил уехал на Донбасс, на шахты. Там не преследовали - кто знает откуда ты и кто? Вот так.

Сестра Таня и мастер.
Таня, сестра бабы Веры, вышла замуж - их не трогали, они середняки были. Им родителев дом отдали, когда Михаила, отца семейства раскулачили. К Тане отдали бабушку в няньки, как будто детей нянчить, сама-то была мала (лет 7). Танин муж Михаил был мастером: радио сам сделал, молотилку в колхоз. Самоучкой был, всё мог делать. В 36-ом их командируют в Сурийский край как поселенцев.

Переезды-искания.
В году 39-ом приехал Михаил с Донбасса и пошёл к председателю. Подал заявление - приняли его в колхоз, отдали пашню и всё. А там неурожай был один год, и он с мамой поехал опять в Донбасс. Только уже не в шахты, а на кирпичный завод, в Макеевку; и сына Николая взял с собой - он мог там делать что-нибудь. А бабу Веру отправили к сестре.

Брат Николай.
Брату бабы Веры, Николаю, тогда и учиться не давали - нечего, мол, давать кулакам учиться. Он 7 классов окончил, а бабушка - 3. Николай, продолжатель рода Волковых, был единственный сын, из выживших. Но в семье у него родились девки одни. Поныне живут они у себя на Украине в Кировоградской области. Это там, за Киевом.

Вот ведь как.
Так Михаила и в тюрьму сажали! Один год, когда он вернулся вновь в колхоз, картошка уродилась, красота. Он пульман нанял и повёз её в Харьков на продажу. А соседка разузнала, кричит: "Он кулак! Он спекулянт!",- подлюка. И его там, не доезжая Харькова, на перекрёстке, и взяли. Тогда не милиция была, а как-то по-другому. Но его взяли. И посадили в тюрьму. Таня на свидание к нему ездила. Потом война началась.

Потом началась война.
Потом война началась, тюрьмы распустили. Немцы всё захватили, а они вроде партизаны. Так все и пропали. Место захоронения не известно, как ни узнавали. А как война началась так и Таниного мужа, мастера, забрали. А вскоре пришло извещение: убили его. И Сергея, галькиного отца, призвали - погиб. - А где? - Волоколамское направление.

Отправили в Москву.
В Москву бабу Веру отправили через знакомых к сестре. Ведро вишни, крупной такой, купили там с собой. В Москве Вера у Нюры жила, у Рыжковых, потом замуж вышла за Сергея, отца галькиного. Их три парня было: один шофёр, другой бухгалтер и Сергей; он был автомеханик по сельхозмашинам. Сначала в общежитии с ним жила, но не положено так: общежитие-то мужское. Им дали семейную комнату там же в бараке. Большая комната на две семьи с перегородкой посередине. Потом война началась.

Знакомство бабы с дедом.
С дедом Яшей бабушка познакомилась в 43-м. Дедову часть перегнали сюда в Москву: строить- копать радиоцентр, передатчики ставить, немцев ловить переговоры. Он был в инженерно-укрепительных войсках. Когда сначала проходили - всё разрушали, а их же потом впускали, они строили или восстанавливали.

Маму привёз Яков.
Мама тогда на Донбассе была, а у бабы Веры после войны уже и семья была, детишки. Марья Ивановна говорит "Хочу твоих деток посмотреть". Ну дед Яков ездил за ней. Привёз её со станции Дебальцево, где она с сестрою жила. Привёз её в 46-ом, а в мае 47-го она умерла. На Ваганьковском похоронили. Сердце у неё слабое было. Трудная жизнь, многое повидала. Мой папа её, своей бабушки, и не увидел.

История одной фотографии.
Тогда на Хорошевке они прогуливались с дедом, там палаточки евреев, торгуют всем. Дед купил цветы бабушке. Георгины, красивые такие. А потом говорит: "Пойдём фотографироваться!" Вот счастье-то! Георгины красивые такие красные - вот и карточку сделали.